К содержанию
Глава 12. ЭВОЛЮЦИОННО-ГЕНЕТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЭТИКИ
(содержание этой главы основано на книгах В.П.Эфроимсона "Генетика
этики" и "Генетика гени-альности").
Если существование диких хищных животных представляет собой непрерывную
борьбу всех против вся, то естественный отбор среди них действительно
непрерывно ведет к усилению хищ-нических инстинктов. Если такой же характер
имел отбор в ходе эволюционного формирования человечества, то логически
неизбежен вывод, что этические начала у человека порождаются лишь воспитанием,
религией, верой, убежденностью, то есть целиком приобретаются в ходе его
инди-видуального развития и поэтому не наследственны. В таком случае вспышки
массовой жестокости следует рассматривать как возврат к дочеловеческим
животным инстинктам, к первобытным, зве-риным, из века в век подавляемым,
но естественным свойствам. Действительно, с точки зрения элементарного
здравого смысла и ходячего представления о естественном отборе господствую-щим
инстинктом у человека должен быть инстинкт самосохранения и стремление
к личной выгоде. Эти стремления могут ограничиваться лишь разумом и страхом,
диктующим такие нормы поведе-ния, которые избавляют от карающих законов
и опасной вражды окружающих. Отсюда кажутся естественными все совершаемые
втайне и направленные на личную выгоду поступки.
Эта логическая теория, обстоятельно изложенная Чернышевским, выводит все
поведение чело-века из созданного отбором естественного и почти абсолютного
эгоизма. Подкупая своей просто-той, самоочевидностью, она может служить
прекрасной идеологической базой - впрочем, по боль-шей части для тех,
кто, резервируя ее для личного употребления, для окружающих исповедует
в качестве защитной какую-либо другую идеологию.
Но если инстинкт самосохранения главный, то все прочие инстинкты и эмоции,
все пронизы-вающие историю факты верности дружбе, массового героизма и
самоотвержения, возрождения общечеловеческих этических принципов почти
сразу после снятия различных форм сверхдавле-ния, - являются лишь результатом
отказа от естественных чувств, инстинктов и эмоций. Однако теория разумного
эгоизма - как естественной основы этики человека - опровергается развитием
чувства справедливости даже и у таких детей, которых воспитывали в духе
устремления к благо-получию во что бы то ни стало. Теория разумного эгоизма
опровергается быстрым распростране-нием религий и мировоззрений, требовавших
немедленного самопожертвования во имя блага бу-дущих поколений, в частности
мировоззрений, не обещавших своим приверженцам ни благ на земле, ни загробной
компенсации. Будучи совершенно искренней, идея справедливости оказалась
чрезвычайно регенерационноспособной, фениксом, возрождающимся из пепла.
Как сочетать с теорией разумного эгоизма, например, отречение французской
знати от своих вековых привилегий? Или попытку русских аристократов-декабристов
провести в столь опасных условиях лично им невыгодную революцию? Как сочетать
с этой теорией поддержку революцион-ных партий почти всей русской интеллигенцией?
Неужели революционеры всех времен и народов жертвовали собой из личных
интересов или честолюбия? Почему перед мобилизацией или боем ловчат только
единицы? Неужели массовая запись добровольцев на опасную войну связана
лишь с воспитанием или является своего рода брачным оперением?
Но если все это является выражением какого-то естественного альтруизма,
то откуда этот есте-ственный альтруизм появился?
Никто не станет оспаривать, что готовность матери и отца рискнуть жизнью,
защищая свой по-мет или детеныша, порождена не воспитанием, не благоприобретена,
а естественна, заложена в родительской природе. Но родительское чувство
у животных длится лишь тот срок, на протяжении которого детеныш и помет
нуждаются в помощи и охране родителей. Следовательно, этот ин-стинкт действует
лишь постольку, поскольку он способствует сохранению потомства и передаче
наследственных особенностей родителей. Наоборот, отсутствие родительских
инстинктов начисто отметает родительские генотипы, и потому естественный
отбор сохранял, усиливал и совершен-ствовал родительские инстинкты. Но
уже у стадных животных этот тип альтруизма распространя-ется за пределы
семьи и охватывает стаю, стадо, которые иначе, в отсутствии чувства взаимопо-мощи
и долга у ее членов, обречены на быстрое вымирание, ибо у многих видов
животных только стая, а не пара родителей, способна одновременно осуществлять
систему сигнализации об опас-ности, систему защиты и откорма детенышей.
Если отсутствует передача опыта родительским примером, то стадно-стайные
инстинкты тем более оказываются наследственно закрепленными, точно так
же, как защитная окраска, наличие когтей и других средств самообороны.
|